ДРУГИЕ СКАЗКИ ============= 1. Дракон Дракон умирал. Драконы долго не живут - сгорают быстро, особенно огнедышащие. Конечно, принцесса Алисия знала, на что шла. Молодая, здоровая, она сидела у изголовья мужа и прижимала его чешуйчатую руку к своей груди. Боже, какой стала эта рука - чешуйки потеряли свою кричащую окраску, помутнели и крошились по краям. А совсем недавно Алисия любовалась их изумрудными переливами и пыталась в таинственной прозрачной глубине разглядеть свое отражение. Принцесса всхлипнула и стерла испарину со лба последней, еще живой головы Дракона. Все драконы умирают мучительно и долго. Дрогнул и слегка приоткрылся глаз, почти полностью затянутый пленкой третьего века. Алисия склонилась к самым губам умирающего. Ты помнишь, Алиска, как мы летали? - прошептал Дракон. Да, да, она помнила все - сияющий дворец Аквалота и заунывное пение Золотого Одуванчика, одиноко растущего на самой вершине Лага. И улыбку старого мудрого Бенджамена Ортальского, давнишнего друга Дракона, умершего в конце прошлого января. Пронзительную синь послегрозового неба и режущие глаз блики бесконечного океана, запах водорослей, крики летящих рядом чаек и Розовый Пантеон. И еще скрип белого песка под пробковой подошвой сандалий и разводы соли на высыхающей после долгого купания коже. И солнце, пробивающееся сквозь шатер изумрудных кожистых крыльев. Зеленый Луч Солнца. Они тогда много смеялись, и верили, что все это будет длиться вечно. А сейчас могучий и непобедимый Дракон уже на две трети мертв и его любимая Алиска ничем ему помочь не может. И в высокое окно парадного зала видно, как у самого подножия холма медленно увеличивается в размерах блестящая конная фигурка. Румяный и здоровый молодой рыцарь, спаситель принцесс - еще один чертов вызволяльщик. Алисия прижалась к груди умирающего и слушала, как сердце великого Дракона бьется все медленнее и тише, будто потихоньку уходит вдаль. Это душа ее возлюбленного удаляется в Рай Драконов, обитель покоя и забвения, где нет завистников и полоумных рыцарей, много яркого солнца и бескрайний простор небес. И поющая тишина. Хотелось бы верить. Вскоре огромное старое сердце перестало биться совсем, Дракон медленно вытянулся во весь свой рост и умер. Только теперь принцесса заплакала по-настоящему, она была хоть очень сильной, но все-таки женщиной. А конный всадник достиг середины холма, и уже хорошо видны щит с какой-то разноцветной геральдикой, огромный двуручный меч, копье и весело развевающийся красненький флажок на острие шлема. Быстро лезет, а у нее еще столько дел. Принцесса Алисия тяжело вздохнула и направилась в оружейную. Ну, вот пожалуй и все. Она еще раз глянула в зеркало и осталась удовлетворена своим видом. Бацинет младшей головы с черным плюмажем, части наплечников и стальные пластины лат на кожаных, наспех подогнанных ремешках превратили принцессу в странное сумасшедшее чудовище. Низкий гул потряс застывший воздух замка - окованная сталью рука уже молотит в гонг, висящий на воротах, рыцарь требует поединка. Хорошо, он его получит, и шлем самозванного спасителя будет ржаветь среди прочих. Алисия занавесила зеркало и тяжело пошла к выходу, громыхая неуклюжими стальными башмаками. На верхней ступеньке лестницы она обернулась в последний раз и отсалютовала мужу, лежащему в своем хрустальном гробу, огромным и таким неудобным для человеческой руки мечом. Потом люди сочинили другую сказку... 2. Четвертый Кристалл. Перстень был хорош. Тяжелая массивная оправа полированной вороненой стали с литыми накладками белого и красного золота, в мелких блестках бриллиантов-розочек. По стилю очень похоже на небольшое странное подарочное оружие. И четыре огромных бриллианта, ограненных в форме секторов, их разделяет тонкая четырехлучевая звезда белого золота. Бриллианты разные. Желтый, белый, голубой и черный, почти непрозрачный. Очаровательная вещица. Надписи прочитать не удалось, - сказал Ювелир, - если они вообще существуют. Камни с полным внутренним отражением, это свойство правильно ограненных настоящих алмазов. Нельзя заглянуть под внутренние грани. Я двое суток выдержал перстень под давлением в Кландберийском Бальзаме, имеющем такой же коэффициент преломления. Напрасно - ни капли не попало внутрь, под камни. Оправа абсолютно герметична, единственный способ прочесть текст - - сломать оправу и снять камни. Ломай, - ответил Император, отошел к окну и молча уставился на улицу. Тяжелая темная сгорбленная фигура в лучах солнца. Ювелир выбрал подходящую деревянную оправку, плотно насадил на нее перстень и все это хозяйство закрепил в тисах. Теперь он перебирал инструмент в поисках наиболее подходящего и напоминал зубного врача. Прадед оставил в наследство этот перстень, - заговорил вдруг Император, - говорят, в нем заключена вся военная мудрость, накопленная за тысячелетие. Он был Великим Полководцем, мой прадед. Я знаю, Вы уже много раз рассказывали, - ответил Ювелир, прицеливаясь в перстень, - я начну с желтого бриллианта. Император кивнул, не оборачиваясь. Некоторое время за его спиной слышалось позвякивание, потом скрежет и взволнованное дыхание. Готово, - гордо сказал Ювелир. Император подошел к столу и схватил перстень, - но я ничего не вижу, оно под камнем все черное! Это мы исправим, - ответил ему Ювелир, пропитывая ватный тампон вонючей жидкостью, - сейчас, сейчас ... Ну вот, готово. Тут только одно слово. И это слово - "ПОМИРИТЬСЯ". И до чего же верно - помириться, - думал Ювелир, - а что можно придумать лучше - белый флаг, стол переговоров, - прости сосед, погорячились, давай замиримся и по домам. Осень, сам понимаешь, урожай осыпается, а если претензии имеются - возместим, не обеднеем. Твоим-то тоже урожай собирать надобно. А Император вдруг сказал - снимай следующий камень! Но, Император, Вы не воспользовались еще и этим советом, - поклонившись, возразил Ювелир. Тоже мне совет, такой совет я сам кому хочешь дам - помириться. Если бы я мог помириться, я сейчас совета не искал. Следующий, следующий снимай, - и Император снова отошел к окну. И снова за его спиной раздался скрежет. Под белым бриллиантом обнаружилось тоже только одно слово -"ПОБЕДИТЬ". Мудрый был старик, - опять подумал Ювелир, - победить. Правильно, не смог помириться - победи соперника, больше лезть не будет, уважать станет. А то решит, что ты от трусости на мировую хотел пойти. Ха, победишь тут! - Воскликнул Император, грохнув перстнем о стол. У него же ..., и народу в три раза. А пушки? Чудо, а не пушки, куда уж нашим-то перделкам. Скорострельность. А катера торпедные, а радарное наведение? Фига с два тут победишь. Да мог бы я победить, так я бы ... Хорошо, - ответил Ювелир, - только советов осталось всего два. Император кивнул и отвернулся. Голубой бриллиант покатился по столу. Здесь сказано - "СДАТЬСЯ", - прочел Ювелир. И Император невежливо плюнул на пол. Ну, прадед, ну удружил - сдаться! Ишь, чего удумал, советчик хренов! Так я тебе и сдамся. Следующий совет! Совет один остался, - уперся Ювелир, - забирайте перстень, пока в нем еще камень есть. Без камней некрасиво. А совет прекрасный, по-моему. Если помириться не можешь, победить не в состоянии - сдайся. Пожалей людей своих и противника. Зачем им-то страдать из-за вашей гордости. Нет, - - сказал Император, - последний совет! Надеюсь, хоть он чего-то стоит. А я думаю, Вы и его не послушаетесь, - ответил Ювелир, - хотя конечно - Ваше право. Только я не понимаю, что можно еще предпринять, если нельзя помириться, победить или сдаться? Может, не будем трогать? Кто тут Император - я или ты? - Завопил Император и ударил кулаком в расшитой золотом перчатке по столу. Воля Ваша, - Ювелир снова взялся за перстень. На этот раз он возился долго - то ли руки после спора дрожали (шутка ли - с Императором поспорил), то ли просто камень сидел прочнее остальных. Но, только когда он снял, наконец, камень и прочел совет, он сначала заржал в голос, только потом протянул перстень Императору. "ЗАСТРЕЛИТЬСЯ" - прочел на нем Император, и сказал расстроено, - все советы у прадеда какие-то дурацкие. Может, времена тогда другие были? Отличные советы! - разъярился Ювелир, - это у тебя не все в порядке! В смысле головы, ты уж точно не в прадеда. Ухожу я от тебя. И Ювелир ушел. Покинул Императора, не дожидаясь выплаты жалования. Потом люди насочиняли много всяких сказок ... Но, если к вам заявится человек с огромным перстнем без камней - низа что не берите его на должность Императора - правитель он никудышный. 3. Проклятый Дудочник. Ах, как он играл! Сумасшедший флейтист то стоял на одной ноге, то скакал, не переставая дуть в свою огромную серебряную дудку. Он не только дул, он кричал и бормотал сквозь флейту, и ухитрялся одновременно подпевать сам себе, и дирижировать неизвестно кем той же флейтой. И плыла в сонном воздухе городка вычурная и залихватская музыка, завязываясь тончайшими узелочками, заставляя учащенно биться сердце и бередя душу. Проклятый Дудочник. Но крыс он не топил. Врут те, кто запирали окна, заслышав беспокойный голос его инструмента. Врут те, кто придумал ему это полезное для города занятие. Не топил крыс Проклятый Дудочник. Нельзя топить тех, кто так понимает твою музыку. Кто встает на задние лапки и забывает обо всем на свете, вслушиваясь и вглядываясь в тебя. И лодка легко скользила по зеркальной глади, с верхом заполненная крысами, стоящий на носу ее Проклятый Дудочник видел множество блестящих розовых носов и черных глазенок, молящих - еще, еще ... И мелодия разливалась над рекой. Он высадил их всех на чудном зеленом острове, где никогда не было людей, и крысы сразу принялись обустраиваться. Отплывая в обратный путь, он слышал стук маленьких топориков и видел мельтешащие тут и там огонечки крошечных фонариков, а молоденькие крысята еще долго стояли на берегу и махали ему вслед. После он часто приезжал на этот остров, Проклятый Дудочник. Сидел на прибрежном песке и смотрел, как крысы кормят птиц крошками из своих маленьких розовых ладошек. И как птицы поют им. Сидел и глядел прищурившись, провожая красное солнце, медленно тонущее в реке. Несколько крысят всегда стояли рядом, вытянувшись столбиками и тоже любуясь пожаром заката. Двое из них держали в лапках самодельные деревянные флейты. Потом он вынимал свой серебряный инструмент, как шпагу из ножен, и начинал играть. И все крысы на острове бросали свои дела и спешили к Проклятому Дудочнику. И окружали его серым пушистым облаком. И всю ночь на берегу горели костры и звучала эта странная музыка. Детей он тоже не уводил. Дети шли за ним сами, натыкаясь на непонимание и молчаливое неодобрение взрослых. Все дети в городке долго и мучительно болели флейтой. Четверо из них так никогда и не смогли выздороветь, а один, говорят, даже превзошел Проклятого Дудочника. Потом дети выросли. Но все они хоть раз в жизни доставали из шкафа потемневшую от времени трубочку с дырочками и прикасались к ней губами. А потом долго глядели вдаль, улыбаясь его улыбкой. Его, Проклятого Дудочника. Потом люди сочинили другую сказку ... 4. Принцесса на горошине. А как спалось тебе, дитятко? Ох, превосходно, матушка, дрыхла всю ночь, как пришибленная! Во как, значит ты не благородных кровей, коли горошину под девятой периной не почуяла своими телесами простолюдинскими, сейчас я ее тебе наглядно продемонстрирую ... а где горошина то? Да съела я ее, матушка, как почуяла, так сразу и съела, жрать очень хотела с дороги. Чем проверки дурацкие устраивать, покормила бы сначала! Ну вы бабы даете, - поразился принц. Потом люди сочинили другую сказку ...